На протяжении последней четверти века Белоруссия остаётся объектом мощной информационно-пропагандистской обработки со стороны Польши. Варшава взялась за перекодировку исторического сознания белорусов, выдавая трагедии белорусского народа за успех, а успехи – за трагедии.
Трагедией белорусского народа было пребывание в составе Речи Посполитой и все события, связанные с кровавыми попытками Варшавы удержать Белоруссию в своём составе. Залогом успешной реализации данной задачи поляки видели окатоличивание белорусов и насаждение в их среде русофобской идеологии. Взятые на вооружение сегодняшней прозападной белорусской оппозицией фальшивые теории о будто бы разном этническом происхождении белорусов и русских родились именно в те времена.
О масштабности усилий Польши в этом направлении свидетельствует многочисленность вовлечённых в сие действо государственных институций. Это созданные при содействии МИД Польши Совет по исторической памяти и Польский институт национальной памяти, а также Институт истории Польской академии наук и целая сеть исторических факультетов польских вузов в Варшаве, Белостоке и других городах, вещающий на Белоруссию телеканал «Белсат», являющийся подразделением государственного польского телевидения и получающий финансирование из бюджета польского МИД, хотя Варшава упрямо именует его независимым.
Тактика польских пропагандистов такова: продвинуть в белорусском обществе идеологически выгодное Варшаве понимание сложных периодов исторического прошлого. Так, нахождение белорусских земель в составе Великого княжества Литовского (ВКЛ) трактуется как борьба поляков, белорусов и литовцев с русским экспансионизмом, хотя нахрапистая политика польских магнатов по окатоличиванию православного населения ВКЛ и ущемлению его прав – общеизвестный факт.
Так же и с польскими восстаниями 1794, 1831 и 1863 гг. В изложении Варшавы повстанцы – бескорыстные радетели за будущее белорусов. В реальности – жестокие каратели-шляхтичи, казнившие православных священников и сжигавшие православные церкви, силой заставлявшие своих белорусских крестьян вступать в шайки мятежников. Иногда польские историки в попытках оправдать террор восставших против белорусов заявляют: белорусы поддерживали царские войска и потому сами виноваты.
Наибольший акцент польская пропаганда делает на события 30-50-х гг. ХХ в. Акцент выбран не случайно: эта эпоха, действительно, богата на события, и главное – в этот период окончательно оформились границы современной Белоруссии, в т.ч. воссоединение её западной части в результате Польского освободительного похода РККА в сентябре 1939 г.
Неудивительно, что поход РККА 1939 г. преподносится польской пропагандой как акт вероломства и жестокости. Польская пропаганда молчит о том, что Польша с середины 1930-х гг. вынашивала планы напасть на СССР вместе с Гитлером и скрепила свой союз с фюрером соучастием в разделе и оккупации Чехословакии. Причём Варшава отвергла предложение СССР совместно противодействовать формирующейся нацистской угрозе.
Разумеется, у польской историографии вдруг немеет язык, когда возникают явно неудобные для Варшавы сюжеты этого же исторического периода. Например, существование концлагеря «Береза-Картузская», через который в 1934-1939 гг. «прошли» около 10 тыс. противников польского режима, в т.ч. антифашистов.
В 1939 г. советская дипломатия переиграла польскую, заключила с Германией пакт о ненападении (к тому моменту такой пакт с немцами имели уже Франция, Великобритания, а Польша подписала его самой первой, в 1934 г.), воспользовавшись ссорой двух союзников, готовивших совместное нападение на СССР, – Польши и Германии.
Польша пострадала от собственного коварства, но не в привычках Варшавы признавать свои ошибки. Даже освобождённая Красной армией от нацистов она не нашла в себе благородства признать сам факт освобождения. Причина в том, что этим признанием она признала бы историческую легитимность послевоенных границ Белоруссии, Литвы и Украины, бывших ранее под властью Речи Посполитой. Официальная Варшава признаёт политические границы белорусского, украинского и литовского государства, но исторические – нет, считая их на уровне национального сознания польской землёй («кресами всходними»).
Единственный фактор, сдерживающий польский экспансионизм в восточном направлении, – это Россия. Если бы её не было на карте мира, Белоруссия, Украина и Литва были бы оккупированы Польшей, и идея польской государственности, каковой её видит польское национальное сознание, получила бы своё территориальное завершение.
Отсюда линия поведения Варшавы: всё, что связано с Россией, должно быть лишено положительного смысла, а весь исторический период взаимодействия польского государства с российским следует рисовать только черными красками.
А если негатива нет, Польша его выдумывает. Например, вышеупомянутый телеканал «Белсат» преподносит реформы российского премьер-министра П.А. Столыпина и переезд в начале прошлого века более 1 млн. безземельных белорусов на пустующие без хозяйских рук сибирские просторы как ссылку и преступление царской власти. Автор этих строк, чьи предки-белорусы именно таким образом оказались в Сибири и сохранили воспоминания о своём переезде, ответственно заявляет: «Белсат» лжёт.
Вместе с белорусскими крестьянами за бесплатной землёй в Сибирь ехали даже польские крестьяне. В статье польского журналиста Яна Ружджиньского «Сибиряки… по собственному желанию» указывается, что только в южной Сибири таких было 34 тыс. Но в польском политическом дискурсе словом «сибиряк» (Sybirak) обозначают польских ссыльных, отбывавших наказание в Сибири в царское и в советское время. Заточенная на русофобию польская пропаганда не может допустить введения в обиход другого значения слова «сибиряк», обозначающего добровольных польских переселенцев. Посему она делает вид, что добровольно поляки в Сибири массово никогда не поселялись.
Подобных инсинуаций польская пропаганда плодит великое множество. К примеру, навязший в зубах миф про репрессии советской власти против Армии Крайовой. Для белорусов этот вопрос очень чувствителен, потому что АК отметилась массовыми убийствами мирного белорусского населения. Сосредоточившись на этой теме, польский официоз надеется «отмотать плёнку назад» и сделать вид, будто никаких особенных преступлений аковцы не совершали.
Самый известный, но не единственный убийца православных белорусов – командир одной из банд Армии Крайовой Ромуальд Райс (Бурый). В 1946 г. боевики под командованием Бурого убили 79 белорусских крестьян, в т.ч. женщин и детей, в сёлах Залешаны, Концовизна, Шпаки и др. Судом социалистической Польши Бурый был приговорён к высшей мере наказания. В постсоциалистической Польше, в 1995 г. он был посмертно реабилитирован с формулировкой, что убийства были совершены – изумительная формулировка – «в условиях высшей необходимости для восстановления польского государства».
В дальнейшем польские власти и Польский институт национальной памяти в том числе то соглашались с негативной оценкой деятельности Бурого, то оправдывали его. Внук Бурого Аркадий Райс оправдывал убийства белорусов тем, что среди них было много сочувствующих советской власти. Зачем же бандиты Бурого стреляли в белорусских детей? Неужели видели и в них сочувствующих советской власти?
Катынский расстрел – самый раскрученный некролог. Это событие Варшава использует не столько для увековечивания памяти погибших, сколько как повод для нападок на СССР и Россию. Кто именно расстрелял польских офицеров в Катыни: немцы или Советы? Пусть на этот вопрос отвечают историки. Упомянем лишь, что, вопреки утверждениям Варшавы, большинство приговорённых к расстрелу были вовсе не невинными жертвами. Среди них было множество «осадников» (бывших солдат армии Пилсудского, получивших земельные наделы в захваченной поляками Белоруссии после советско-польской войны 1920 г.) и лиц, подозреваемых в диверсионной деятельности и шпионаже против СССР. Хироаки Куросия (Япония) и Анджей Пеплоньский (Польша) в книге «Великий террор. Польско-японские отношения» указывают на многочисленность польской резидентуры в СССР. А вот официальная польская историография об этом умалчивает.
«Августовская облава» – ещё один искусно навязываемый миф. Её называют «второй Катынью». Она имела место в 1945 г., когда в Августовском повяте Белостокского воеводства на границе с Белоруссией органами СМЕРШ и подразделениями Войска Польского были задержаны около 7 тыс. лиц из антикоммунистического подполья, подозреваемых в грабежах мирного населения, убийствах милиционеров и госслужащих. Из них более 6 тыс. были отпущены, остальные осуждены на разные сроки, самые одиозные – расстреляны по приговору суда.
Сегодня Варшава называет «облаву» актом геноцида польского народа. Откроем энциклопедию: геноцид – это уничтожение группы людей, что называется, под корень, по политическим, расовым, религиозным или иным мотивам. Арестованные во время «августовской облавы» под корень не уничтожались, наоборот, большинство целыми и невредимыми вернулись домой.
Но, как и во многих других случаях, историческая правда интересует Варшаву меньше всего.
