Фото: Вести/ Андрей Пулий
ВАЖНО
В Украине, наверное, нет семей, которые не затронула Вторая мировая война. В украинской земле до сих пор лежат сотни тысяч погибших бойцов — родственников нынешних граждан Украины, Германии, России и других стран. Поисковые группы периодически находят их останки, иногда даже идентифицируют и перезахоранивают вместе с родственниками. В Украине такую работу делают исключительно энтузиасты в свободное от работы время.
«Вести» пообщались с поисковиками из общественной организации «Историко-поисковое объединение «Неизвестный солдат» и узнали о том, как военных находят, перезахоранивают и возвращают в родственникам.
Андрей Пулин — идейный вдохновитель «Неизвестного солдата». Организованно занимается поиском солдат с 2012 года, а вообще этой темой интересуется еще со школьной скамьи.
«Когда первый раз участвовал в поиске, у меня буквально перевернулось мировоззрение. Мы нашли солдат, которые десятки лет лежат в земле на полях сражений. Уже столько времени прошло, закончилась война, распался СССР, а они все еще в земле», — говорит Пулин.
Владимир М. занимается поиском почти десять лет. Как сам признается, раньше он выезжал на поиски чаще, но с каждым годом времени на раскопки остается все меньше из-за работы и семьи.
Заняться поиском бойцов Владимира заставила личная история — его деда нашли и перезахоронили польские поисковики: «Поляки точно указали дату его гибели, рассказали, где перезахоронили. Сейчас же ищем солдат, перезахораниваем их в нормальных могилах, чтобы люди могли почтить их память, зажечь на могилах свечи».
У Валерия М. на войне погибли оба прадеда по отцовской и материнской линии: «Один погиб на Северном флоте, другой — под Харьковом, где служил шофером. До сих пор неизвестно, где именно он лежит. Потому мы начали искать воинов, еще когда были студентами«.
Искать солдат волонтеры могут, лишь получив добро местной власти. Пулин говорит, если солдата удается найти, то подробности перезахоронения тела согласовываются с органами областного управления.
«Раскопки мы проводим в Киевской, Житомирской, Одесской областях. Ездим на поисковые работы, если позволяют финансы, время, погода. Выезжаем на пару дней раз в неделю или раз в две недели.
Деньги на это тратим свои личные, либо же нам иногда помогают меценаты. На государственном уровне на поиск не выделяется ни копейки. Один выезд обходится примерно в 250-300 грн на человека«, — рассказывает Андрей Пулин.
Владимир рассказывает, что при обнаружении тела бойца видны его эмоции перед самой смертью: Сразу становится понятно, от чего он умер: видно ранение, куда попал осколок или пуля. Понимаешь, какую он боль испытывал, как мучился перед смертью».
Более того, как утверждает Валерий, по характеру захоронений можно даже понять, как происходили бои: «Однажды мы нашли окоп, где наши солдаты лежали на немецких.
Видимо, эта позиция переходила из рук в руки, и бои за нее были очень ожесточенные. Честно говоря, даже страшно представить, что это был за бой, ведь схватка была уже рукопашной«.
По словам поисковиков, успех в раскопках зависит от типа грунтов. «Иногда приходится копать почти на два метра в глубину, чтобы на что-то наткнуться. Иногда же воины лежат на небольшой глубине.
Один раз найти танкиста нам помог дикий кабан: он сделал небольшой подкоп, и из земли выглядывали сапоги бойца. Мы раскопали и обнаружили воина в танкистском комбинезоне. Иногда помогают черные арехологи: звонят нам и говорят, что в процессе своих раскопок нашли воина«, — рассказывает Валерий.
По словам Андрея Пулина, выбрать место раскопок помогают архивные документы, а также рассказы местных жителей: «Изучаем материалы, карты. У кого есть деньги, те покупают немецкие архивные документы.
Однажды мы выехали на поиск по мемуарам одного солдата. Начали изучать это место, но нашли там в итоге только два осколка от снарядов. Наверное, солдат либо ошибся местом, либо слишком все приукрасил в своих мемуарах».
Иногда поисковиков приглашают на свои огороды местные жители. “Мы можем работать на частной территории, только если у нас есть официальное приглашение от владельцев, — рассказывает Андрей.
— Иногда люди понимают, что недалеко от их участка шли жестокие бои и сами просят поисковиков осмотреть их территорию. Мы не можем работать на засеянных полях.
К счастью, у нас хорошо налаженные контакты с фермерами. Они сами нам звонят и говорят, что убрали урожай, и у нас есть две недели, чтобы провести поиск на их полях».
Владимир М. вспоминает, что около десяти лет назад к поисковикам часто обращались люди, живущие в частном секторе: «Было много звонков, просили приехать, провести работы. Жители могут многое рассказать о своей местности, они знают, проходили ли у них бои.
Например, бабушка, которой было 14 лет во время войны, помнила, что у них там закапывали солдат, и рассказала нам об этом. Изредка нам помогают главы сельсоветов.
Есть карты, по которым видно, где была линия фронта, где были котлы. Конечно, это помогает, но все равно все нужно тщательно перепроверять».
Поисковики говорят, что в наших грунтах бумага плохо сохраняется, поэтому фотографий или писем при телах найденных бойцов обнаружить ни разу не удалось. Андрей Пулин вспоминает, что пару лет назад поисковики нашли при одном из солдат набор домино: «Даже было видно, как в костяшки въелась кровь».
Так называемых «черных археологов» — людей, копающихся в земле ради артефактов, находки времен Второй мировой войны мало интересуют. «Ищут, как правило, артефакты XVII века и еще более давние. Археология как наука пока что не интересуется Второй мировой.
Есть, конечно, мародеры, которые находят солдат, переворачивают их кости, снимают с тел железо. Но что можно взять с советского солдата? Каска, даже если хорошо сохранилась, стоит не больше 100 грн. Больше ничего ценного при бойцах, как правило, нет», — говорит Пулин.
Владимир М. говорит, что личные вещи принято хоронить вместе с их владельцем: «Даже «черные археологи» понимают, что у личных вещей погибших солдат плохая энергетика. Они принадлежат воину, и вместе с ними его хоронят. С солдатами находили самодельные крестики, кошельки с советскими монетами».
Установить личность погибшего бойца помогают медальоны с личной информацией. «В медальонах, как правило, есть бумага, на которой написаны имя бойца, год рождения. Надписи выцветают, поэтому медальоны мы сдаем в лабораторию, и методом сканирования информацию получается считать, — рассказывает Валерий.
— Иногда получается быстро установить личность бойца, благодаря сайту «Мемориал». Нередко удается связаться с родственниками погибшего: они могут забрать тело на его родину, оформить все документы и перезахоронить, или же оставляют его на сборных кладбищах, вместе с сослуживцами». Валерий добавляет: медальоны в основном есть лишь у бойцов, погибших еще в 1941 году.
Нередко бойцы выцарапывали свои имена на котелках. «Надписи на котелках почти не помогают, потому что они переходили из рук в руки. На одном котелке может быть выгравировано сразу несколько имен«, — говорит Владимир.
В «Неизвестном солдате» сейчас около 50 волонтеров. Самому старшему – 70, самому младшему — 18. К раскопкам и поиску допускают только людей старше 18 лет.
Андрей Пулин утверждает, что, несмотря на разношерстность компании, все поисковики находят общий язык между собой: «У нас люди всех возрастов, разных профессий, веры и социального статуса. Мы не разговариваем о политике, религии — эти темы у нас табу.
Сотрудничаем с волонтерами из России: мы часто находим солдат, чьи родственники живут в России, а они у себя — украинцев. Передаем останки друг другу, перезахораниваем. Никаких конфликтов у нас нет», — говорит Пулин.
Поисковики сотрудничают с коллегами почти со всего бывшего СССР, а иногда и из дальнего зарубежья. «Есть контакты с поисковиками из разных регионов Украины. Приезжали на поиски волонтеры из Калмыкии, Чечни. Проводили совместные работы на местах, где была большая концентрация солдат. Там работы могли проходить неделю или две», — рассказывает Валерий.
В случае обнаружения немецкого солдата украинские поисковики передают его Народному союзу Германии по уходу за военными захоронениями. Это организацию создали еще после Первой мировой войны, и она целиком финансируется из государственного бюджета страны.
«Представители Народного союза работают в Украине, — говорит Пулин. – Кроме того, они занимаются уходом за военными мемориалами советских солдат на территории Германии, поддерживают их в надлежащем состоянии.
Немцы в этом плане работают очень хорошо, на высоком уровне». Однако тел немецких солдат в Украине не так уж много, поскольку немцы, как правило, старались перевозить своих погибших воинов в Германию при первой возможности.
Читайте также:
