Василий Шкляр на Книжном Арсенале. Фото: Илья Миргородченко, «Вести»
Интервью
По итогам прошлого года роман Василия Шкляра “Троща“ стал одним из самых продаваемых в Украине – книга вышла тиражом более 50 тыс. экземпляров. А по мотивам одного из самых его успешных романов — “Черный ворон“ — еще в прошлом году начали снимать фильм и, по заверениям продюсеров писателя, он должен был появиться уже осенью. Однако выход фильма откладывается в лучшем случае до следующего года. Об этом “Вестям“ рассказал сам Василий Шкляр.
– Я обещал своим читателям, что вот-вот появится фильм по мотивам моей книги “Черный ворон“. Режиссер картины даже заявлял на моей большой презентации, что работа идет, и я лично видел, как над Холодным Яром летал вертолет, искал локации для съемок. Но потом мне вдруг сказали, что режиссер не смог справиться с этой темой. В результате автора фильма поменяли и вновь переписали сценарий, который главный продюсер мне не стал показывать. Когда я его увидел, я был не то что ошеломлен – я вообще не понимал, как можно на основе такого произведения создать нечто. Но после того, как этим фильмом занялся Тарас Ткаченко, снявший “Гнездо горлицы“, у меня вновь появилась надежда. Кроме того, одна из телекомпаний купила права на экранизацию еще одного моего романа – “Одинокий волк“. Возможно, он появится уже в следующем году. Я сам с нетерпением жду этого – обещают, что в феврале будут закончены съемки.
– Сценарий – это очень специфический жанр, здесь нужно быть ремесленником в лучшем понимании этого слова, то есть иметь практику. Чтобы написать классный сценарий, нужно резать себя по живому – выбрасывать многие вещи, которые тебе дороги. Для меня это непросто, поэтому я думал, что это сделают без меня, а я потом уже вмешаюсь и скажу, что такой-то эпизод или линию вы выбросили зря. Например, линию предательства, где атаманов Звенигородки вызывают якобы на съезд и захватывают в плен. Этого и многих других вещей я не увидел в сценарии. Теперь я каюсь, что в свое время не научился писать сценарии.
– Я не знаю, откуда люди берут мой телефон или электронную почту, но мне постоянно звонят и присылают смс или письма. Например, недавно мне написал человек, который представился агентом МГБ “ДНР”. Этот человек пишет, что его пять раз бросали в яму, то есть пытали, и он, находясь уже в бреду, говорил им, как он любит “Малороссию”. В результате ему пришлось подписаться под тем, что за разглашение тайны он получит минимум пятнадцать лет или даже будет казнен. Но ему удалось бежать, и пишет он мне только потому, что уверен, что теперь его не могут найти. Это предательство, которое нельзя оправдать, но можно понять.
А недавно ко мне подошел хирург — он родом с Донбасса, но сейчас работает здесь. Я спросил его: “Когда закончится война, вы туда вернетесь?» А он говорит: “Никогда! Как я смогу стать за один операционный стол с теми людьми?»
– Мне часто задают подобные вопросы. Но у меня есть достаточно простой ответ. В моем сборнике рассказов “Черное Солнце“ есть произведения, написанные пятьдесят лет назад. И люди подходят ко мне и говорят, что они читают их с большим интересом. Думаю, через пятьдесят лет читателей, как и меня самого, больше всего в книгах будут интересовать человеческие истории, характеры, переживания и чувства. Они вечны.
– Эти символы под названием “сварги“ появились еще три тысячи лет назад, и эти знаки для меня священны. Сейчас они на шевронах бойцов батальона “Азов“.
Я за то, чтобы все вещи называть своими именами, и мне не нравится та толерантность, которая заставляет завуалированно высказывать свои мысли. Например, я призывал своих читателей никогда не употреблять слово АТО. Мы дошли до того, что негодяев называем гордым словом – “боевики”, а наших воинов и героев унизительно – “атошники”. Это позор… Меня многое не устраивает в лексике наших политиков. Часто с экранов телевизоров можно услышать слова: “Эта страна“. Нет “этой страны“, а есть только “наша“. Итальянские мафиози в Америке говорили: “В этой стране будет так, как мы захотим“. Мы должны понимать, что слово материально, и от того, какой смысл мы в него вкладываем, многое зависит.
— С одной стороны, можно сказать много общих фраз о необходимости проводить разные фестивали, которые безусловно нужны. Не думаю, что людей можно заставить читать или слушать музыку. Читать книги и слушать хорошую музыку – это тоже талант. Не воспитаешь “95-й Квартал“ и всех этих попсовых девочек, которые, фактически, являются российской попсой. Говорят, что это тоже украинский продукт, но на самом деле это — осколки чужой нам культуры. Говоря о гуманитарной политике, во всех сферах украинской культуры должны господствовать наше кино, музыка… В свое время многие боялись, что зрители не пойдут в кинотеатры на фильмы, дублированные украинским. Но в результате идут, и идут с удовольствием. Однако нельзя навязывать украинское только потому, что это — наше. В первую очередь, музыка или кино должны вызывать интерес, потому что они качественные. И у нас много такой музыки, но популярные радиостанции почему-то транслируют худшее, а музыкальные телеканалы не придерживаются действующих квот на украиноязычную музыку. Хотя само по себе понятие квот на музыку на государственном языке унизительно.
Читайте также:
