Никто не предупредил ее о том, какие последствия могут быть у этой процедуры.
Рекламу донорства яйцеклеток она впервые увидела еще в колледже. Объявления призывали: «Заработай до 10 тысяч долларов, помогая исполнить чью-то мечту». Звучит неплохо, подумала она, но не стала ничего предпринимать – до тех пор, пока на это не решилась ее подруга.
«Я наблюдала за тем, как она проходит через это, и понимала, что тоже хочу. Женщины, страдающие бесплодием, всегда вызывали у меня особые чувства. Моя мама практически не участвовала в моей судьбе, и мне казалось невероятно жестоким то, что так много женщин не могут родить, хотя мечтают о детях, в то время как другие не хотят, но рожают», — рассказывает 34-хлетняя Лиа Кэмпбелл.
Дополнительной мотивацией стала финансовая сторона вопроса. С 18 лет Лиа привыкла рассчитывать только на себя, оплачивая колледж и прочие нужды. Не то чтобы она нуждалась: работая в популярном баре, получая зарплату и хорошие чаевые, она выплачивала только кредит за учебу, других долгов не было. Но после окончания колледжа Лиа хотела навестить друга, живущего на Аляске.
«Я решила, что это будет моим большим приключением. А деньги от донорства яйцеклеток станут неплохой «подушкой безопасности», — вспоминает она. Лиа обратилась в то же агентство, что и ее подруга. Его сотрудники были невероятно дружелюбны и даже организовали для нее фотосессию – желая подчеркнуть для потенциальных клиентов, какая она симпатичная девушка. Лиа почувствовала себя моделью – никто раньше так ее не баловал.
Первая процедура произошла в июле 2007 года. По два-три укола гормонов в живот каждую ночь в течение недели. Укол в бедро. Затем экстракция яйцеклеток. Не есть и не пить за 12 часов до процедуры. Анестезия и больничные халаты.
«Когда все было закончено, я чувствовала себя немного уставшей и испытывала некоторые скачки настроения. Но уже через сутки я вернулась в свое обычное состояние», — рассказывает Лиа. Все прошло так гладко, что когда агентство вновь обратилось к ней в январе 2008 года, она согласилась стать донором еще раз. На вторую процедуру ее сопровождала бабушка. Когда все закончилось, вместе с ней они осмотрели достопримечательности города и вернулись обратно. Легко и просто.
В общей сложности Лиа пожертвовала 28 яйцеклеток – по 14 за одну процедуру. Агенство сообщило ей, что благодаря двум из них на свет появились дети.
«Во время второй процедуры я впервые испытала нечто вроде беспокойства. Врач спросил меня, почему я снова решилась на это, и я ответила, что в первый раз все было так просто, почему бы не повторить? А он ответил – здорово, но это должен быть последний раз», — говорит Лиа. Врач объяснил девушке, что процесс донорства яйцеклеток еще недостаточно изучен, чтобы знать все его последствия в долгосрочной перспективе. Это был первый и единственный человек, который выразил опасения по поводу того, как донорство скажется на самой Лие.
«Но я была молода, и не воспринимала здоровье как нечто хрупкое. Я чувствовала себя непобедимой».
Через несколько месяцев после второй процедуры у Лии прекратились месячные. Она запаниковала – раньше с ней такого не происходило. Отношения с новым парнем только начались, и Лиа опасалась, что могла забеременеть.
«Я купила кучу тестов на беременность – отрицательно. Врач обвинил во всем стресс, который я пережила во время путешествия на Аляску». Менструация пришла только через три месяца, в сопровождении рвоты, лихорадки и сильной боли. Лиа с трудом могла ходить, и решила сделать УЗИ.
«Доктор сказал, что мои яичники выглядят, как ад – это его точная цитата. Они были покрыты твердыми кистами. Врач решил, что у меня рак яичников, и хотел сделать экстренную гистерэктомию».
Как бы опустошена она ни была, прежде чем решиться на удаление яичников, Лиа решила получить второе врачебное мнение. После многочисленных анализов диагноз поменялся: у нее обнаружили четвертую стадию эндометриоза — распространённое гинекологическое заболевание, при котором клетки эндометрия разрастаются за пределами этого слоя.
«Врач сказала, что у меня одна из самых агрессивных форм эндометриоза, которую она когда-либо видела. Возможно, до того, как я стала донором, у меня была мягкая форма этого заболевания, но гормональный всплеск усилил симптомы», — рассказывает Лиа. Никто не мог предсказать такого заранее. Эндометриоз даже не значится в списке возможных рисков донорства яйцеклеток. Потенциальные проблемы, о которых обычно предупреждают, это синдром гиперстимуляции яичников или инфекции, вызванные хирургическим вмешательством. Но Лие говорили, что ей не о чем волноваться: она была молода и здорова.
Ей пришлось перенести четыре операции. Из-за лекарств стали выпадать волосы, появилась тошнота.
«Я была больна. Я сделала две попытки ЭКО – врач сказал, что это мой единственный шанс родить собственных детей. Не получилось».
Лиа связалась с агентством, с помощью которого стала донором, чтобы сообщить им о своем диагнозе. Она знала, что от ее яйцеклеток родилась по крайней мере одна девочка, и хотела, чтобы родители внимательно отнеслись к симптомам эндометриоза в ее подростковом возрасте.
«Перезвонив еще раз, чтобы узнать, связались ли они с семьей, я обнаружила, что никто даже не сделал записи о моем диагнозе. После этого я не смогла получить ответ на запрос своей медицинской истории. К моменту, когда мое ЭКО окончилось неудачей, агентство прекратило отвечать на мои звонки и электронные письма», — рассказывает Лиа. Ее жизнь оказалась на грани катастрофы: она плохо себя чувствовала, часто болела, работа висела на волоске, а свое тело Лиа ненавидела за предательство. В какой-то момент она решила сделать шаг назад и попытаться вернуть жизнь, которую любила.
Лиа сосредоточилась на себе: занялась триатлоном, влюбилась в пилатес, стала ездить по стране, навещая друзей в разных городах. Через год она почувствовала себя отдохнувшей и спокойной.
«Сейчас я по большей части здорова. Эндометриоз все еще напоминает о себе болезненными месячными, но это не мешает мне жить своей жизнью. Я бесплодна, но я так хотела стать мамой, что приняла в семью прекрасную дочь».
Лиа говорит, что по-прежнему хорошо относится к идее донорства яйцеклеток как к шансу осуществить чью-то мечту. Но ее беспокоит то, как организована эта индустрия: агентство получило прибыль от ее услуг, а затем просто вычеркнуло из своей истории, будто она была просто товаром. Неоднозначен и вопрос анонимности донорства.
«Наверное, мне просто любопытно: ведь есть двое детей, которых я могла бы родить, если бы не пожертвовала яйцеклетки», — говорит Лиа. Она считает, что необходимо провести долгосрочные исследования фактических рисков для доноров и ограничить размер их компенсации – чтобы для женщин, нуждающихся в деньгах, не был так велик соблазн откликнуться на объявление.
«Это выбор каждой женщины, что делать со своим телом. Но я бы посоветовала тщательно все взвесить, когда речь идет о донорстве яйцеклеток. Врачи могут сказать, что я нагнетаю, и мой случай крайне редок. Но мне они тоже это говорили».
