В ноябре 2015 г. в Бухаресте Польша, Словакия, Чехия, Болгария, Венгрия, Румыния, Латвия, Литва и Эстония подписали совместную декларацию, в которой заявили о намерении сообща работать над обеспечением сильного сбалансированного военного присутствия НАТО в Восточной Европе. Так появилась Бухарестская «девятка».
Пока ничем особенным она не отличилась, ограничиваясь разве что антироссийскими заявлениями. Последнее такое заявление прозвучало на саммите «девятки» в словацком Кошице с участием генсека НАТО Йенса Столтенберга 3 марта сего года. Представители «девятки» привычно обвинили Россию в «конфронтационном поведении», высказались за усиление военного присутствия США и Канады в Европе, договорились довести затраты на оборону до 2% ВВП и пообещали поддерживать евроатлантические устремления Украины, Молдавии и Грузии.
Заявления стандартные и вполне предсказуемые. Бухарестская «девятка» – это попытка сплотить восточный фланг НАТО в единый идеолого-пропагандистский и военно-политический механизм для сопровождения экспансии альянса на восток. Армии стран «девятки» приведены к стандартам НАТО, их информационная политика подчинена той же цели – давлению на Россию.
Им также отводится роль посредников в политике втягивания Украины, Грузии и Молдавии в орбиту НАТО. Президент Польши Анджей Дуда после саммита в Кошице подчеркнул, что двери Североатлантического альянса для этих стран остаются открытыми.
Вашингтон и Брюссель не могут не понимать, что насильственная смена внешнеполитического курса бывшими постсоветскими республиками провоцирует раскол общества и усиливает внутреннее напряжение, которое эти республики, появившиеся на свет в совсем другой внешне- и внутриполитической обстановке, могут попросту не выдержать.
Из-за радикального поворота на Запад от Грузии откололись Абхазия и Южная Осетия, от Молдавии – Приднестровье, от Украины – Крым и Донбасс. Однако как раз такой сценарий устраивает заокеанских кукловодов, т.к. позовляет использовать факт существования замороженных конфликтов на постсоветском пространстве для оправдания своего военного присутствия в регионе.
Кроме того, замороженные конфликты – это потенциальная возможность закрепиться в регионе в виде международной миротворческой миссии. Здесь можно вспомнить откровенно враждебное отношение стран Запада к российским миротворцам на Балканах в 1990-е гг., в наше время – в Приднестровье, Абхазии и Южной Осетии. Причём российские «голубые каски» не путали миротворческую миссию с оказанием тайной помощи стороне, спровоцировавшей конфликт, как это делали натовцы, способствуя албанцам в бывшей Югославии, молдавскому режиму – в вопросе Приднестровья, грузинскому режиму – в вопросе Абхазии и Южной Осетии.
Как отрицательный пример миротворчества Запада можно привести Донбасс. Сотрудники ОБСЕ не раз попадались на действиях, которые можно квалифицировать как шпионаж (публикация в соцсетях фотографий боевых позиций армии ДНР и ЛНР, слив информации украинским спецслужбам). Однажды в рядах сотрудников ОБСЕ был найден и задержан уже на территории Российской Федерации осведомитель Службы безопасности Украины, работавший под личиной переводчика.
Таким образом, провоцирование гражданского противостояния и его дальнейшая заморозка – тактический приём западной дипломатии, позволяющий сохранять повод для вмешательства во внутренние дела других государств.
Бухарестская «девятка» много говорит о «российской агрессии» против Украины, призывая к жёстким действиям против России, но в действительности эти голоса не заинтересованы в победе Киева в этой войне. Быстрая победа Украины – это отсутствие весомого повода для дальнейших антироссийских санкций. Ведь все антироссийские шаги последних пяти лет Запад объясняет мифической российской оккупацией Крыма и Донбасса. Война в Донбассе, по замыслу её кураторов, должна оттягивать на себя у России политические, дипломатические, гуманитарные ресурсы и быть незатухающей топкой, где эти ресурсы будут сгорать.
Пылающий Донбасс должен служить препятствием для продвижения проекта евразийской интеграции на запад. США и ЕС враждебны к этому проекту потому, что он представляет собой геополитическую альтернативу евроатлантическому проекту. На словах поддерживая плюрализм мнений, Запад агрессивно подавляет любые ростки геополитического инакомыслия и тенденции к многополярному мироустройству.
Бухарестская «девятка» не является самостоятельным коллективным игроком в международной политике. Она лишь ретранслирует волю Вашингтона в категориях регионального контекста. Например, принятое в 2016 г. на саммите НАТО в Варшаве решение об увеличении военного присутствия альянса в Восточной Европе было продолжением призывов «девятки» к США «сделать Европу безопаснее», прозвучавших в Бухаресте в 2015 г.
Дальше – больше. В 2018 г. Варшава как член «девятки» начала переговоры с Вашингтоном о размещении на территории Польши американской военной базы в рамках стратегии по сдерживанию России.
Польша наряду с Румынией были главными инициаторами создания Бухарестской «девятки». Они же по вовсе не случайному совпадению являются ведущими союзниками США и НАТО в Восточной Европе. И они же, что тоже не случайно, выступают реализаторами двух крупных геополитических проектов, кардинально перекраивающих политическую карту Европы. Речь – о польском проекте «Троеморья и доктрине Великой Румынии.
Первый предусматривает создание между Балтикой, Чёрным морем и Адриатикой антироссийского кордона; второй – поглощение Молдавии и части Одесской и Черновицкой обл. Украины (Бессарабии и Северной Буковины). Варшава и Бухарест заинтересованы в идеологическом единстве восточного фланга НАТО как необходимого условия для реализации своих геополитических планов. «Бухарестская девятка» как раз и есть попытка консолидировать пространство от Адриатики до Балтики и Чёрного моря.
Адриатика здесь упоминается неспроста. НАТО и ЕС называют Балканы стратегическим приоритетом, педалируя процесс евроинтеграции Македонии, Боснии и Герцеговины, Сербии, Черногории, Косово и Албании при очевидной неготовности самого Евросоюза к приёму стольких новых членов. В мае прошлого года председатель Европейского совета Дональд Туск на встрече глав государств и правительств ЕС в Софии призвал принять эти балканские страны в ЕС на безальтернативной основе.
Таким образом, сейчас НАТО ведёт экспансию в двух направлениях – российском и балканском. Эти направления взаимосвязаны: «оседлав» оба из них, Запад хочет на будущее предотвратить появление геополитической оси Белград – Москва. Бухарестская «девятка» оказывается здесь очень кстати: две из её участниц – балканские государства (Болгария и Румыния), одна – главный союзник Хорватии (ведущей союзницы НАТО на Балканах) в Восточной Европе (это Польша).
Примечательно, что зарубежные аналитики, рассуждая о Бухарестской «девятке», часто оперируют термином «Центрально-Восточная Европа», указывая на консолидацию данного региона (в антироссийском духе) со странами «девятки». Это отсылает нас к доктрине Срединной Европы (Mitteleuropa) немецкого политика Фридриха Науманна (1860-1919). Срединная Европа, по Науманну, – это пространство полного геополитического контроля Германии, на тот момент ведущей мировой державы, как задел для экспансии в других регионах мира.
Увлечение Берлина подобными проектами привело к Первой и Второй мировым войнам. Сегодня место Берлина занимает Вашингтон. Срединная Европа заменена Центрально-Восточной, причём Восточная Европа внесена сюда специально для уравновешивания германского влияния американским через союзников Вашингтона в лице новичков НАТО – Польши, Румынии, Прибалтики и т.д. Ф. Науманн говорил только о Центральной Европе. Центрально-Восточной её много позже сделал польский историк Оскар Халецкий, чтобы дать Польше право участвовать в большой европейской политике.
Поскольку это отвечает интересам США, Вашингтон поддерживал научно-политическую институционализацию термина «Центрально-Восточная Европа», придав ей цивилизационно-идеологическое наполнение.
Варшава подчёркивает: Бухарестская «девятка» обладает высоким потенциалом в деле формирования повестки дня НАТО, но ослаблена разным восприятием её членами региональных угроз. Венгрия и Болгария не настроены так антироссийски, как Польша или Румыния. Чехия и Словакия желают сохранить ключевую роль Берлина в ЕС, поскольку их экономика ориентирована на сотрудничество с Германией.
Вашингтон старается привести эту конструкцию к единому знаменателю при помощи мифа о российской угрозе.
