Глобализм создает границы между богатыми и нищими
Главная ось противостояния в политической сфере современного европейского мира, к которому относится и Россия, это противостояние глобалистов и популистов. Грохот их политических баталий уже доносится с улиц Парижа и Берлина, Рима и Вашингтона, Будапешта и Вены. Каким-то неповторимым образом, «с неповторимой национальной спецификой», докатится этот грохот и до Москвы.
Популисты, в дословном переводе с латыни «народники», выступают за национальные государства, за идеологическое многообразие и за прямую демократию. Глобалисты – противопоставляют им мир транснациональных корпораций, диктат леволиберальных псевдоценностей и навязывание большинству воли и взглядов все более экзотических «меньшинств».
У их противостояния много предметов для дебатов. Но один из аспектов противостояния представляется наиболее значимым – роль национального государства в мире XXI века. Почему глобалистам мешают национальные государства? И зачем национальное государство нужно лично вам? Чтобы ответить на эти вопросы, нужно для начала понять, кто такие глобалисты, что из себя представляет национальное государство и какое лично вы к нему имеете отношение.
В ответе ограничусь только одной стороной проблемы – экономической. Потому что уверен, что именно эта сторона является ключевой для самих глобалистов.
Кто же это такие – глобалисты? Это сторонники единого мирового общества. Не будем цитировать их рекламные брошюры, каким они рисуют это общество доверчивой публике. Эта реклама давно напоминает рассказы лисы Алисы и кота Базилио о Поле чудес в Стране дураков. Поговорим о том, каким действительно будет это общество. А будет оно предельно материалистичным.
В такой экономике станет неважно, будет ли безусловный доход де-юре считаться «безусловным базовым доходом» или прикрываться фиговым листочком фиктивной занятости. Главное, что в той экономике, которую строят выгодоприобретатели глобализации, ключевое значение получает контроль над ресурсами. Культ удовольствий будет занимать в нем центральное место. В нем будет жестко контролироваться рождаемость. И наконец, в нем будет четкая стратификация, или, если угодно, сегрегация между богатыми и бедными. Богатыми будут те, кто контролирует роботов и производимые ими блага. А бедными – те, кто, как предсказывал еще Мальтус, получает доход на уровне, достаточном только для поддержания спроса на производимые роботоэкономикой товары, но не более того. Вероятно, этот доход может быть и «безусловным базовым доходом», как сейчас пробуют сделать в Финляндии.
Почему? Все помнят триаду факторов производства: земля (с водоемами, лесами, пашнями и с природными ископаемыми), капитал (во всех своих видах и формах, включая зарождающихся роботов) и труд.
Давайте представим экономику, в которой концентрация капитала увеличивается до гипертрофированных размеров (например, как в современном мире, где богатство 62 богатейших семей равно совокупному богатству 3,6 миллиарда беднейших землян – данные Oxfam). Повышение концентрации капитала означает снижение конкуренции, стремление капитала к монополизации и сопутствующему извлечению премии монополиста: на фоне снижения издержек цена не снижается, а монополист просто извлекает дополнительную прибыль.
Давайте добавим в наше уравнение снижение значения труда. Он будет вытесняться капиталом (роботами). При этом объективная рыночная цена труда в форме заработной платы будет падать тем сильнее, чем производительнее будут роботы.
Будет расти спрос на высококвалифицированных специалистов, главной ценностью которых станут не знания как таковые, а способность к целеполаганию – единственному, что не способны даже теоретически за человека делать роботы.
Такие специалисты составят «ближний круг» тех, кто выиграет от тотальной глобализации. С другой стороны, «средний класс» будет массово вытесняться в сторону низкоквалифицированного труда и жизни на уровне «базового дохода». Тот дополнительный доход по сравнению с доходами более бедных членов общества, который средний класс за счет своей квалификации извлекал ранее, теперь поступит в карманы собственников роботов.
Что единственное в такой ситуации способно препятствовать росту монополистической прибыли капиталистов (это слово стараются изъять из употребления, но как еще назвать собственников капитала?)? Правильно – рост цен на ресурсы. Только контролируя ресурсы (а без них капитал бессмыслен: даже робот будет печь хлеб из муки, а муку молоть из зерна, а чтобы вырастить зерно, будет необходима пашня), можно препятствовать концентрации богатства в узком кругу лиц.
Кому же принадлежат ресурсы? Национальным государствам.
Гражданин национального государства с экономической точки зрения является «миноритарным акционером», со-собственником национального государства и его ресурсов. Наши предки в тяжелой борьбе, рискуя жизнями, отстояли некие ресурсы и обратили их в свою общую собственность, создав государства. Затем наши предки эти ресурсы преумножали, расширяя подконтрольные своей стране территории и охраняя пользование завоеванными ресурсами в интересах «своих», не допуская к пользованию «чужих».
И теперь, просто владея красной книжечкой с надписью «паспорт гражданина Российской Федерации», человек получает только 1/146780720 права собственности, но на все (!) общенациональные материальные ресурсы.
Из распоряжения этой собственностью и суверенными правами на ресурсы государство извлекает прибыль, которую по одобренным гражданами в конституционном порядке правилам (эти правила именуются законами) распределяет среди граждан же через бюджетную систему. Не только через обеспечение гражданам бесплатного образования и здравоохранения, не только через выплату разного рода пособий и субсидий, но и через организацию предприятий с государственным участием в капитале, создание рабочих мест для граждан в таких предприятиях, а также на государственной службе и в социальной сфере.
Так действует и любое другое национальное государство, организующее совместное извлечение своими гражданами ренты из общенациональных ресурсов: от Соединенных Штатов и Китая до Бурунди и Гайаны. Для мировой экономики национальные государства, таким образом, это своеобразные «акционерные общества» (более или менее богатые, более или менее эффективные, более или менее крупные), создающие эффект свободной рыночной конкуренции за ресурсы, которая и препятствует описанной монополизации в интересах крупных транснациональных корпораций и контролирующих их 62 семейных кланов.
Кто же тогда глобалисты? В экономической теории управления существует такое понятие как «агентская проблема». Это проблема использования представителями («агентами») акционеров в органах управления акционерным обществом данных им полномочий в личных интересах, а не в интересах тех, кто их туда назначил – акционеров. Считается, что чем более размыта собственность, тем слабее в отдельности каждый из акционеров (таких мелких акционеров называют «миноритариями»), тем сильнее компания начинает работать не в интересах своих собственников, а в интересах назначенных директоров.
Вот такими «директорами», решившими перенастроить общество в своих интересах, а не в интересах людей, перед которыми они формально подотчетны, глобалисты и являются. Им хочется добиться ликвидации «прав миноритариев» – прав нас с вами. И благодаря этому установить монопольный контроль не только над капиталом, но и над землей с ее природными богатствами.
Что же возникнет в итоге? По-моему, отличную художественную иллюстрацию мира, в котором глобалисты победили, показал режиссер Эндрю Никкол в фильме «Время» (в оригинале – In Time). В фильме мир разделен на 12 зон по уровню достатка. В каждой зоне живут люди с определенным достатком. Причем подавляющее большинство живет в самой бедной – 12-й зоне. И лишь чудом немногим удается заработать на переезд из зоны в зону. Не буду пересказывать сюжет – желающие могут посмотреть фильм сами.
Границы в таком глобальном мире будущего, как видите, сохранятся. Просто они перестают быть национальными, превращаясь в границы между богатыми и нищими. Люди так устроены, что, как правило, не ценят то, что им легко досталось. Гражданство подавляющему большинству из нас досталось слишком легко – мы родились и получили его в подарок.
Часто ли мы задумываемся над тем, что оно нам дает? Какое это огромное преимущество – получать исчерпывающую информацию по любому интересующему вопросу на своем родном языке! Какое это огромное преимущество – пользоваться огромными водными ресурсами, в которых ограничено огромное количество землян.
У нас в России, например, множество претензий к качеству нашего здравоохранения и образования, нам хотелось бы, чтобы они были лучше. И мы, конечно, вправе требовать от государства их дальнейшего улучшения. Но, требуя улучшений, следует помнить, что в 3/4 стран мира системы образования и здравоохранения гораздо хуже, чем в России. И это благодаря тому, что у нашей страны хватает ресурсов поддерживать уровень нашей медицины, наших школ и университетов на уровне хотя бы 30–40-го места среди 200 стран мира. В этом списке десятки пунктов. Да, когда ресурсы России делятся среди почти 147 миллионов человек, доля каждого не может быть как у одной из 62 богатейших семей планеты, но в любом случае эта доля будет больше, чем у 3,6 миллиарда землян.
Глобализм не сделает россиян богатыми, как «золотой миллиард». Его цель не в этом. Он переместит нас в число беднейших.
В число тех, кто не контролирует доставшееся от предков наследие. В число тех, кто согласился сперва продать «Азбуку», а потом и закопать золотые монеты на Поле чудес, польстившись на сладкие речи и яркие фантики, как Буратино. Или, если угодно, в тех, кто, променяв кортик на часы, может сказать циничному грабителю разве что: «Московское время – 15 часов 32 минуты».
Наше государство, наша земля, наша культура – это наше наследство. Не только в поэтическом, но и в экономическом смысле этого слова. Наш долг его сохранить, преумножить и передать потомкам. Чтобы оно обеспечивало и наш сегодняшний день, и их завтрашний день перед лицом новых вызовов. Завтрашний день наших детей и наших внуков. А не завтрашний день тех, кто у них хочет отнять будущее.
Понимают это не только в России, взявшей на себя ответственность провозгласить «манифест национального суверенитета» на Мюнхенской конференции по безопасности в 2006 году. Рост поддержки правых антиглобалистских движений и в США («феномен Трампа»), и в Европе (движение за Брексит в Великобритании, «Лига Севера» в Италии, «Национальное собрание» во Франции, «Альтернатива для Германии», «Вокс» в Испании и другие) связан с интуитивным осознанием той же проблемы – «миноритарии» (беднеющий средний класс и те, кто утрачивает шанс им стать) отстаивают свои права в «акционерном обществе» (национальном государстве) на фоне наглых злоупотреблений забывшихся «агентов» – глобалистов в лице американских демократов, брюссельских бюрократов и подотчетных им личностей.
