После провалившегося американо-корейского саммита в Ханое, когда стороны начали делать взаимоисключающие заявления о причинах отсутствия соглашения и даже итоговой декларации, было лишь вопросом времени, когда КНДР снова обвинят в возобновлении работ над ядерным оружием и МБР.
Поэтому появление спутниковых снимков северо-корейского ракетного полигона особо не удивили — США и Южная Корея заявляют, что Пхеньян возобновил производственные и исследовательские работы над межконтинентальными баллистическими ракетами, после чего последовали намеки на тему новой волны санкций.
Проблема США в том, что приостановка испытаний МБР со стороны Пхеньяна не вызвана какими-то договорными обязательствами — это шаг доброй воли, для облегчения переговоров. Если переговоры заходят в тупик, КНДР не скована какими-либо договорами, если захочет производить еще больше баллистических ракет или же начать серию очередных испытаний на дальность. Пхеньян не получил в Ханое того, чего хотел, поэтому если он захочет деятельно выразить свое недовольство, то он конечно не ограничится нотой по линии МИДа, а демонстративно начнет работы на полигоне или даже запустит ракету в Тихий Океан, напоминая о предмете торга, цена которого намного больше, нежели пытаются представить США, предлагая в обмен на ракетно-ядерный мораторий с последующей обязательной денуклеаризацией набор малозначимых уступок и абстрактных обещаний.
Переговорная позиция КНДР на текущий момент варьируется от моратория на проведения испытаний до проведения этих самых испытаний — в зависимости от того, как ведут себя США. Вопрос отказа от ядерного оружия озвучивается, но крайне абстрактно и в долгосрочной перспективе — де-факто КНДР конечно не готова отказаться от ядерного оружия, имея перед глазами примеры Ирака, Ливии и Сирии, а также совсем свежий пример Венесуэлы.Если США продолжат ставить односторонние ультиматумы, не предлагая ничего существенного взамен, то КНДР легко может запустить пару ракет над Японией в Тихий Океан, демонстрируя тем самым свое недовольство и что младший Ким может быть хорошим и плохим копом одновременно. В конечном итоге, и в Пхеньяне и в Вашингтоне ястребы считают, что договор невозможен, переговоры фикция призванная приучить мир к том, что КНДР де-факто ядерная держава, поэтому надо занимать исключительно жесткую позицию.
Но и Трамп и Ким оставляют приоткрытую дверь для дальнейших переговоров. Ким (как и стоящий за ним Китай) заинтересован в том, чтобы ослабить санкционное давление и заболтать тему ядерного оружия (которое если и обменяют, то лишь на глобальные уступки США по Южной Корее), а Трампу интересна внешнеполитическая победа в корейской вопросе и отсутствие испытаний в КНДР как минимум до конца его срока (что будет представлено как победа), когда он сможет показать эффективность своего метода переговоров, убедившего Кима отказаться от нервирующих Южную Корею и Японию пусков баллистических ракет и экспериментов с ядерным оружием.
Поэтому Ким не запускает ракеты и демонстративно консервирует испытательный полигон (который достаточно легко расконсервировать), а США подтверждают готовность свернуть военные учения с Южной Кореей (которые всегда можно возобновить). Для Северной Кореи такой расклад достаточно выгоден, так как до создания МБР и ядерного оружия, ей нечего было предложить США за отказ от учений и при Обаме Вашингтон не раз давал понять, что у него нет причин отказываться от учений А сейчас появился предмет торга и Пхеньян его активно использует. Трамп этой линии подыгрывает, указывая на то, что учения стоят дорого и он экономит американские средства Но это пока второстепенные уступки, тем более без необратимых последствий.
От США публично требуют снять большую часть санкций за полный ядерный мораторий с последующей денеуклеаризаций «когда-нибудь» и не публично требуют свернуть позиционный район ПРО (в этом в первую очередь заинтересован Китай) и вывести войска из Южной Кореи (или существенно их сократить).
Проблема США в том, что им просто не доверяют. Не доверяют их словам и обещаниями. Не доверяют договорам с ними заключенным. Поэтому Ким хочет вещественных уступок, которые можно пощупать, а не обещания инвестиций и «бурного экономического роста». Рост в КНДР и так будет, если снять хотя бы часть экономических санкций (он даже сейчас есть, хоть и небольшой). Ну а если договориться не получится, Ким не сильно расстроится — в конечном итоге у него останутся МБР и ядерные боеголовки, которые гарантируют безопасность и независимость КНДР в ходе предстоящей трансформации поздневашингтонского мироустройства.
Китай и РФ заинтересованы в том, чтобы переговоры продолжались, так как это тормозит намерения вашингтонских ястребов увеличить военное присутствие США в регионе (в том числе и вопросах размещения дополнительных систем ПРО и ударных носителей). Периодические угрозы со стороны неоконов в адрес Кима (с обещаниями ливийского сценария или с угрозами новых санкций) наглядно демонстрируют, что любые проблемы в переговорах Трампа и Кима будут использованы для полного срыва переговорного процесса.
Ну и стоит сказать, что текущее развитие событий отлично показывает, что Ким конечно не «корейский Горбачев», который торгует своей страной и верит Вашингтону. Ким Чен Ын уже не раз показал, что он очень жесткий и хитрый переговорщик, усвоивший уроки отца и деда, которые тоже, при необходимости торговались с империалистами, но никогда не уступали в главном, даже в условиях практически тотального окружения и серьезных экономических проблем, которые КНДР смогла пережить и ворваться в клуб ядерных держав. Так что если Трамп действительно рассчитывал уболтать Кима на уступки ради пиара агента Дональда, то его ждал крайне неприятный сюрприз — в отличие от многих из тех, с кем Трамп пытался говорить языком прямых угроз, младший Ким отвечал как словом, так и делом, став для Трампа одним из самых трудных «партнеров по переговорам», с которыми ему пришлось иметь дело в период президентства.
Colonel Cassad
