Share
Tweet
Share
Share
Email
Comments
Не будите русского медведя. Пусть он умрёт во сне
Очередной пример такого разумного поведения – свежее заявление Кертиса Скапаротти, командующего силами НАТО в Европе. Он, в частности, выразил сожаление, что контакты по военной линии с Россией практически свернуты, и выступил за их некоторое расширение. Однако сразу оговорился: такие контакты не должны быть слишком интенсивными. Его идеал, вероятно, — отношения американских и советских военных в годы холодной войны.
Во времена холодной войны мы понимали сигналы друг друга. Мы разговаривали. Меня беспокоит то, что сегодня мы не знаем их так же хорошо.
С одной стороны, это тот самый образец здравомыслия, о котором упомянуто в начале статьи. И на первый взгляд, все выглядит именно так: высокопоставленный военный выражает обеспокоенность сложившейся ситуацией и ищет пути если не выхода из кризиса, то хотя бы минимизации его возможных последствий.
Но все-таки за всем этим видится некоторое лукавство. И проглядывает оно прежде всего в частых ссылках на холодную войну, которую выставляют то пугалом, то, наоборот, образцом корректного взаимодействия между военными двух стран.
Нужно понимать, что для американских военных холодная война не является чем-то устрашающим. В конце концов, они искренне считают себя победителями в ней. И некоторые модели поведения, которые принесли им успех в той войне, они вполне естественно считают возможным применить и в нынешней ситуации. Разумеется, не без некоторого переосмысления и адаптации, куда же без этого, но все-таки четко в духе тех славных времен блокового противостояния.
Думаю, любой вменяемый эксперт согласится со мной: в противостоянии с Америкой СССР почти всегда играл вторым номером. Да, играл иногда активно, дерзко, и примером тому Карибский кризис. Но все-таки вторым номером, тогда как повестку дня определяли почти всегда американцы. И военные маневры у наших границ, и новые военные базы, и помощь афганским душманам и их пакистанским покровителям, и ещё множество тому подобных «мероприятий» реализовывались по инициативе американцев, часто принимая характер откровенных военных провокаций. СССР же почти всегда пытался как-то урегулировать кризисную ситуацию, не доводя её до прямого столкновения.
Прямое столкновение не входило и в планы американцев. Поэтому схема «мы провоцируем русских, они злятся, звонят нам и ругаются, но в ответ не стреляют» их вполне устраивала. Множество мелких тычков в разных точках мира, не очень, на первый взгляд, и чувствительных, уколы побольнее вроде пакистанских истребителей, сбивающих советские самолеты в небе Афганистана, и так на протяжении десятилетий – это вполне рабочая схема постепенного, шажок за шажком, выдавливания конкурента из критических точек мира. Русский медведь при этом даже не пятится – он как-то потихоньку, почти незаметно глазу, съёживается, скукоживается, в итоге все-таки освобождая жизненное пространство более дерзким, наглым и агрессивным.
Собственно, нечто подобное хотелось бы видеть американским военным и сейчас. Точнее, связать русских по рукам и ногам нитями якобы существующих договоренностей, снова приучить их хвататься не за оружие, а за телефонную трубку, чтобы обезопасить себя и свои планы от каких-нибудь неприятных эксцессов.
Неудивительно, что подобная риторика раздалась с американской стороны именно сейчас, после заявления замминистра иностранных дел России Александра Грушко о том, что сотрудничество России с Североатлантическим блоком полностью прекращено. Причем пока ещё речь только о сотрудничестве, как таковое общение, особенно в кризисных ситуациях, все ещё возможно, и все инструменты для этого есть.
Но, похоже, наших «партнеров» настораживает сама тенденция. Сегодня они, эти русские, не хотят заседать с нами в разного рода комиссиях, а завтра, того и гляди, убедятся, что им от этого становится только лучше, и вообще начнут действовать, не обращая внимания на разного рода «озабоченности». И это довольно серьёзная угроза, которую, похоже, американские аналитики уже довольно четко идентифицировали.
Почему американцев не радует перспектива прямого столкновения с русскими? Это достаточно просто: они уверены, что время играет на них, и, если нынешнее противостояние удастся затянуть надолго, погрузив Россию в летаргию разного рода соглашений, негласных договоренностей, «контактов» и прочего, Москва схватку наверняка проиграет. Возможно, они заблуждаются в том смысле, что срок, отпущенный самим США, тоже не вечен, и имеющиеся в этом государстве внутренние проблемы могут развалить его даже с большим успехом, чем СССР, но это, пожалуй, единственная спорная переменная в уравнении. В остальном они правы – долгого давления мы, скорее всего, не выдержим, и это видно уже сейчас, когда внятных шагов по выходу РФ из стагнации не наблюдается, и она имеет все шансы превратиться в политический кризис непредсказуемой пока силы.
В подобной ситуации вряд ли будет очень верным для них способствовать какой-то мобилизации русского народа и государства. Любая удачная внутренняя реформа в РФ опаснее для нынешнего гегемона, чем военный разгром где-нибудь в Европе или утопленный Шестой флот. А раз так, лучше, конечно, налаживать «контакты», чтобы в любой момент иметь возможность «сдать назад», принести «глубокие извинения», успокоить разнервничавшегося Ивана и продолжить, как ни в чем не бывало, делать свои мелкие пакости и большие подлости.
Ситуация усугубляется (для американских военных) тем, что современная российская армия уже совсем не выглядит тем мальчиком для битья, каким она была пару десятилетий назад. В случае конфликта её возможности на постсоветской территории можно назвать доминирующими, на восточноевропейском направлении – угрожающими, а на ближневосточном – пугающими. Переход новой холодной войны в горячую стадию может вызвать такие «неудобства», как прекращение экспорта углеводородов из Персидского залива (за исключением иранских), почти моментальную потерю Западом Украины и Прибалтики, небольшие ядерные проплешины на местах дислокации объектов американской ПРО в Польше и Румынии, в общем, более чем достаточно, чтобы не считать вооруженный конфликт с Россией, даже без взаимного ядерного уничтожения, чем-то таким уж хорошим.
Поэтому, конечно, американские военные сокрушаются. Бомбить они предпочитают слабых. Для сильных, которые могут дать сдачи, у них другие методы…
А чтобы у вас, уважаемые читатели, было поменьше сомнений в истинных намерениях американских военных, вот вам цитата начальника штаба американских Сухопутных войск Марка Милли:
Россия, располагающая внушительным ядерным арсеналом, остаётся единственной текущей экзистенциальной угрозой Соединённым Штатам.
Экзистенциальной значит почти вечной, не зависящей от восприятия и субъективного отношения. То есть Россия будет угрозой для Америки, пока она вообще существует, пока её не удастся каким-то образом устранить с мировой арены.
Это тоже, кстати, пример типичного здравомыслия американских военных. Причем, заметьте, там это практически ни у кого не вызывает никаких возражений.
А попробуй в России назови Англию экзистенциальной угрозой России. Как минимум же в экстремисты запишут…
источник
