У нас, в России, всё ещё серьёзно недооценивают #Китай. И речь не о военной силе НОАК, самой многочисленной на планете. Не о технологическом превосходстве недавнего младшего брата в широком спектре ключевых отраслей промышленности. Не об экономической мощи даже: с этим и так всё ясно.
Другой аспект важнее.
На самом деле, роль Китая в мировой финансовой системе куда более значительная, чем до сих пор считалось. Поднебесная неожиданно стала одним из крупнейших мировых кредиторов. По расчётам германских учёных из Института мировой экономики (IfW) в Киле, страны планеты задолжали КНР к концу 2017 года свыше 5 триллионов долларов — это 6% мирового ВВП. В начале века было меньше 1%.
Особенно важно, что среди крупнейших должников Китая все немногие российские союзники на постсоветском пространстве. Киргизия задолжала КНР 30% своего ВВП. У Беларуси задолженность перед Пекином составляет 13% экономики. Обе страны являются партнерами России по Евразийскому экономическому союзу (ЕАЭС), а также союзниками РФ по Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ).
В этот военно-политический союз с Россией входит также Таджикистан, задолжавший КНР примерно 15% своего ВВП. У Туркмении доля долгов, предположительно, несколько выше белорусской, у Узбекистана, на экономическое и политическое сближение с которым Москва сейчас рассчитывает, она превышает 5%.
И это ещё полбеды. К сожалению, в сфере межгосударственных кредитов Пекин действует весьма непрозрачно. Минимум половина таких ссуд засекречена. Эти прямые кредиты, в отличие, например, от приобретенных Китаем государственных облигаций #США, не учитываются, в частности, в статистике #МВФ и Всемирного банка.
Конечно, активное кредитование Пекином постсоветских государств логично вытекает из ключевой роли евразийского пространства как моста между Китаем и Европейским Союзом в рамках китайского проекта «Один пояс – один путь» (Новый шёлковый путь). С другой стороны задолженность, например, Киргизии перед КНР является необычайно высокой. Вопрос, можно ли в такой ситуации говорить уже о настоящей долговой зависимости, является, скорее всего, чисто риторическим. Скорее надо спрашивать, не сформировалась ли у Бишкека уже и политическая зависимость от своего крупного кредитора?
А в какой степени от Китая независимы Беларусь, Таджикистан и Туркмения? В какой степени они остаются союзниками Москвы, а в какой уже превратились в сателлитов Пекина? Ведь непрозрачны не только размеры, но и условия выдачи китайских кредитов. Ещё один сложный вопрос в этой связи: насколько вероятно повторение в странах Центральной Азии или в Беларуси того, что случилось в Шри-Ланке? Эта страна была вынуждена на 99 лет отдать практически новый порт в аренду китайской фирме, поскольку не смогла обслуживать долги перед Китаем. А чем, например, будет расплачиваться та же Беларусь, если по каким-то причинам не найдёт денег вовремя?
И, главное, что останется делать Москве, когда вдруг обнаружится, что всё ближайшее окружение перекуплено Китаем?
