Замкнутый круг.
К написанию этой заметки вашего автора подтолкнула «боль» главы ЦБ Эльвиры Набиуллиной за многострадальную российскую экономику. На днях на Международном финансовом конгрессе в Питере она заявила, что «экономический рост создает бизнес, а не государство. Государственные инвестиции не могут подменить частные. И даже при успешной реализации национальных проектов в их государственной части нет никакой гарантии, что они создадут соразмерный мультипликативный эффект». А структурные реформы, по Набиуллиной, — это всего лишь благоприятный инвестиционный климат и рост частных инвестиций.
фото: Геннадий Черкасов
Вроде бы все правильно, даже неверие Набиуллиной в общий успех национальных проектов. К слову, нацпроекты «весят» всего 7–8% экономики, а остальные что? Нервно курят в сторонке?
Впрочем, практические действия Центробанка идут вразрез со словами его председателя. Инвестиции во многом зависят от конкуренции, в том числе с импортом. Но какая может быть конкуренция, если рубль с начала года укрепился на 9% (18% годовых, пусть «грязными», — мечта валютных спекулянтов), и многие российские товары в сравнении с иностранными аналогами стали неконкурентоспособны?
Для примера возьмем свинину. По предварительным данным таможни, за шесть месяцев этого года в Россию было ввезено 69 тыс. тонн продукции свиноводства, тогда как за аналогичный период 2018 г. — 37 тыс. тонн. Рост составил сразу 86%.
Нет, мне, как экономисту, все понятно. Набиуллина борется с инфляцией, постоянно поддуваемой правительством и естественными монополистами (тарифы ЖКХ, цены на моторное топливо, НДС и прочие «прелести»), укреплением рубля. А дальше начинается лицемерие. В то время как другие страны поддерживают конкурентоспособность своих экономик, в том числе искусственно низким курсом своих валют, наш Центробанк стремится всячески угодить президенту, радующемуся низким инфляционным показателям.
Оставим центробанковское фарисейство. В разговоре не зря была упомянута свинина, на опережающее производство которой направлено немало правительственных инициатив. Попробуем исследовать один из приводных ремней механизма регулирования аграрного сектора — норм и особенностей потребления россиянами продовольственной продукции. Принципов, оказывающих непосредственное влияние на распределение субсидий, выбор приоритетов, продуктовую и общепитовскую розницу, включая, вы удивитесь, фастфуд.
Итак, общеэкономический кризис, сопровождаемый снижением доходов населения, начавшийся в 2014 г., не мог не отразиться на питании людей. Потребление основных компонентов нашего стола либо устойчиво снижается, либо в лучшем случае топчется на месте. В 2017 г. по сравнению с 2013 г., даже по приглаженным данным статистиков, в пересчете на душу населения мы стали съедать меньше рыбы и рыбопродуктов на 21%, фруктов и ягод — на 8%, молока и молочных продуктов (в пересчете на молоко) — на 7%, сахара — на 3%, овощей и бахчевых — на 2%, хлеба — на 1%. Растет лишь потребление яиц и яйцепродуктов (на 4%) да растительного масла (на 1,5%). По мясу и мясным продуктам, включая птицу, цифры не изменились, но за счет чего? Об этом ниже, а пока сравним позднесоветские нормативы питания с нынешними.
Согласно нормам здорового питания, утвержденным Институтом питания Академии медицинских наук СССР в 1990 г. (повторим предыдущие перечисление), в год нам следует съедать рыбы и рыбопродуктов 24 кг (по факту в 2017 г. — 20 кг), фруктов и ягод — 71 кг (59 кг), молока и молочных продуктов — 404 кг (231 кг), сахара — 41 кг (39 кг), овощей и бахчевых — 145 кг (107 кг), хлеба — 107 кг (117 кг), яиц — 298 шт. (279 шт.), мяса и мясопродуктов — 86 кг (75 кг). Добавлю, что многие из советских норм соответствуют или близки к рекомендациям ВОЗ.
Практически по всем советским показателям (за исключением хлеба и хлебопродуктов), основанным на многолетних потребительских привычках, климатических особенностях, специфике трудовой деятельности, стимулировании роста продолжительности жизни, снижении заболеваемости и смертности, мы стали питаться хуже, много хуже.
В происходящем сегодня пагубную роль правительства переоценить сложно. В 2016 г. Минздрав России установил рекомендованные рациональные нормы потребления продуктов питания, где наиболее ценные белковые продукты, такие как молоко и молокопродукты, яйца, рыба и рыбопродукты, представлены так (в скобках советские нормативы): молочка — 325 кг (404 кг), яйца — 260 шт. (298 шт.), рыба — 22 кг (24 кг).
С какой целью снижены нормативы? Финт в том, что на основе рекомендаций Минздрава рассчитывается потребительская корзина, вычисляется прожиточный минимум, планируется рост аграрного производства, строятся утопические планы по повышению продолжительности жизни.
С молоком, а также с порошковой, пальмовой, соевой квазимолочкой особая история (кстати, в 2018 г. потребление молока и молокопродуктов снизилось еще на 3%). Минздрав, видимо, считает, что за последние четверть века она стала «вреднее» — иначе как объяснить снижение рациональной нормы потребления молока и молокопродуктов с 404 кг, кстати, ровно столько сегодня рекомендует ВОЗ, до 325 кг? Причем в эти 325 кг входит наиболее прибыльная десертная группа — йогурты, творожки, сырки, — усиленно рекламируемая российскими подразделениями транснациональных компаний, тогда как россияне, как и наши предки, по-прежнему отдают предпочтение простейшим молочным продуктам — молоку, кефиру, ряженке, творогу.
Здесь же в тему. С 1 июля вступили в силу требования о «раздельных полках». Согласно новым правилам в торговых сетях должно быть предусмотрено разделение молокосодержащих продуктов с молочными, чтобы покупатель мог визуально отличить эти два вида продукции. Вопрос: изменилось ли что-нибудь в магазинах? Ответ: ничего.
О мясе. «Мясники» наверняка прочтут этот раздел с недоверием, граничащим с негодованием, ведь наступают на святая святых — на их прибыли. Спешу успокоить: производство мяса и птицы на убой устойчиво растет, но за счет свинины и птицы. Что касается энергетически ценной говядины, то ее выработка устойчиво падает. Если в 1992 г. было произведено 3632 тыс. тонн мяса крупного рогатого скота, то в 2017 г. — всего 1569 тыс. тонн (в 2018 г. — 1606 тыс. тонн). Снижение в 2,3 раза.
Понятно, что связано это с длительностью технологического цикла и, конечно, с платежеспособностью населения. Поскольку ни первой, ни второй проблемами правительство заморачиваться не хочет, взят курс на переориентацию потребительского спроса с дорогой говядины на дешевую курятину (мясо для бедных).
Как это происходит? Не только обилием рекламы на телеканалах или открытием все новых точек куриного фастфуда, но и большим количеством «аналитических» статей, популярно объясняющих неизбежность следования продовольственным курсом… США, где курятина в большом почете. Якобы «американцы достаточно похожи на россиян, и вполне логично предположить, что их настоящее — это наше будущее», потому российский рынок мяса якобы будет эволюционировать в направлении мяса птицы.
Оказывается, американцы — а это бывшие европейцы, испаноговорящие южноамериканцы или афроамериканцы, не говоря уже об индейцах — по своему генотипу такие же славяне, как и мы, со схожими климатом, доходами и потребительскими предпочтениями. Прямо как в либеральные 1990‑е с их рыночным беспределом. Все бы ничего, но на эти бредни покупается правительство и послушно выделяет миллиарды на поддержку отечественного птицеводства.
Маркетинг и реклама — великое дело. Перепроизводство куриного мяса, достигнутый предел его потребления диктуют необходимость придумывания все новых ходов по продвижению куриной продукции. И вот уже нам рассказывают про диетическое питание, демонстрируют притягательность птичьих котлеток, в рекламе меняют дорогие говяжьи колбаски для гриля на дешевые куриные. Единственное, о чем забывают сказать, это о том, что ценность белого мяса не идет ни в какое сравнение с мясом красным.
И ведь работает — правда, только в условиях нехватки денег у людей. Но как только реальные доходы будут восстанавливаться и начнет реализовываться майский указ президента о двукратном снижении бедности (мечты!), маятник потребительских предпочтений вновь качнется в сторону говядины и свинины. С производством которых у нас перманентные проблемы.
Хочешь, чтобы люди жили дольше и меньше болели, — пересматривай нормативы здорового питания. Начнешь пересматривать продовольственную политику — будь любезен наступить на горло продуктовым монополистам. Задумаешься об импортозамещении, не забудь пригласить Центробанк и соответствующие министерства. Замкнутый круг, выхода из которого (пока) нет.
Никита Кричевский, Доктор экономических наук, профессор
