Владимир Путин наградил индийского премьер-министра высшей наградой России. Указ о присуждении Нарендре Моди ордена Святого апостола Андрея Первозванного появился в пятницу совершенно внезапно – ничто не предвещало такого решения президента России. Однако у награждения индийского лидера есть глубокий личный и важный государственный смысл.
Орден Андрея Первозванного – не просто высшая российская награда, она еще и крайне редко вручается иностранцам. То есть орден вообще дается мало кому, за 20 лет всего 20 кавалеров. Причем иностранцев из них было всего три, и Нарендра Моди стал четвертым. За что – и почему именно сейчас?
На первый вопрос есть довольно простой ответ. Можно просто процитировать текст указа, в котором сказано, что «за выдающиеся заслуги в развитии особо привилегированного стратегического партнерства между Российской Федерацией и Республикой Индией и дружественных связей между российским и индийским народами». И это все будет чистой правдой. Моди действительно настроен на повышение уровня взаимодействия двух стран.
Не то чтобы оно до этого было не на высоте – но сами политики, возглавлявшие индийское правительство до Моди, были, мягко говоря, куда менее амбициозными и масштабными личностями. А Моди, хотя и руководит Индией всего пять лет, уже успел заметно активизировать роль своей страны на международной арене.
Индия – это не обычное государство. Наряду с Китаем, Евросоюзом и Россией она является государством-цивилизацией, государством-континентом. Хотя Индия и не входит в состав Совета Безопасности ООН, никто не сомневается, что она является не просто великой державой – но и страной с огромным потенциалом и не только великим прошлым, но и великим будущим. Для России Индия всегда была важным и близким партнером. С середины 50-х наши отношения строятся на взаимной симпатии, взаимной выгоде и общих интересах.
Формально Моди является 16-м премьер-министром за 72 года независимой Индии, но по сути он входит в число четырех–пяти ее сильных руководителей за все это время. Первые 40 с лишним лет Индией с минимальными перерывами правила семья Неру-Ганди – основатель государства Джавахарлал, его дочь Индира и его внук Раджив. После убийства сначала Индиры (в 1984-м), а потом и Раджива (в 1991-м) династия не пресеклась, но так и не смогла вернуть себе премьерское кресло.
За 25 лет между окончанием премьерства Раджива Ганди и воцарением Моди у власти сменилось восемь премьер-министров – и хотя предшественник Моди, Манмохан Сингх, пробыл главой правительства целых 10 лет, никакого особенного вклада в индийскую политику большинство из них не внесло.
Тот же Сингх представлял ИНК – но не руководил партией. Которую долгие годы возглавляла вдова Раджива Соня Ганди (урожденная итальянка, которая в силу этого и не претендовала на премьерское кресло), а в последние годы руководство перешло ее сыну Рахулу. Именно он в прошлый раз проиграл выборы Моди. Сейчас 48-летний Рахул снова ведет свою партию на выборы, которые начались на этой неделе и продолжатся до 19 мая. Но шансов вернуться к власти у ИНК немного. Прогнозы в основном сходятся на том, что Моди удержит власть.
Начавшиеся выборы, кстати, и стали поводом для награждения Моди. По крайней мере это представляется самым разумным объяснением.
Дело в том, что до юбилея Моди еще почти полтора года – в сентябре 2020-го ему исполнится 70, и никаких формальных поводов для того, чтобы отметить его заслуги именно сейчас, нет. Кроме этих самых парламентских выборов – то есть возможной, пусть больше и теоретически, смены власти.
Владимир Путин таким образом демонстрирует свое – и нашей страны, естественно – отношение к индийскому руководителю. То есть и поддержку, и уважение, и признательность. Понятно, что на выборе 600 миллионов индийских избирателей (а примерно столько из 900 миллионов, имеющих право голоса, придут на выборы) русская награда для Моди практически никак не скажется (хотя его сторонникам и будет приятно, что старый друг Индии отметил их премьер-министра).
В истории наших отношений это первый случай присуждения руководителю индийского правительства нашей высшей награды – никто из династии Неру не был удостоен звания Героя Советского Союза. Звезда Героя, кстати, вообще активно вручалась иностранным некоммунистическим лидерам только в короткий период расцвета хрущевского волюнтаризма, а при Брежневе ее удостаивались лишь самые близкие соратники по социалистическому лагерю вроде Хонеккера или Живкова. Индира Ганди получила очень важную Международную Ленинскую премию «За укрепление мира между народами» – но уже посмертно, после убийства.
Награждение Нарендры Моди напоминает о прошлом присуждении ордена Андрея Первозванного руководителю иностранной державы – Си Цзиньпину два года назад. Летом 2017 года Владимир Путин наградил председателя КНР – и тоже без особого повода, без юбилея. В ответ китайцы спустя год вручили Путину свой высший орден для иностранцев – Орден Дружбы – причем под номером один.
Можно, конечно, подтрунивать над практикой награждения глав государств иностранными орденами – это повелось у нас со времен позднего Брежнева, получавшего высшие награды множества стран и к 70, и особенно к 75-летию. Да и просто так – по случаю визита в Москву главы какого-нибудь очередного африканского государства «социалистической ориентации».
Но если в случае с Брежневым речь действительно шла о чрезмерном увлечении чужестранными орденами (тем более когда у генсека накапливалось уже по три звания героя какой-нибудь Болгарии), то в случае с Моди и Си Цзиньпином мы имеем дело с совершенно осознанной и продуманной государственной политикой. Путин не просто отмечает их личный вклад, но и подчеркивает, какую важность в Москве придают двухсторонним отношениям.
При этом сам Путин принимает иностранные награды только в крайних случаях. Когда это действительно отражает желание вручающего обозначить уважение его страны к России (как это было на днях с вручением Путину ангольского ордена Агостиньо Нето – с самой церемонии, что характерно, не появилось ни одной фотографии).
За пять лет у Путина состоялось девять встреч с Моди, а следующая пройдет уже через два месяца на саммите ШОС в Бишкеке. Именно за пятилетку Моди Индия вошла в состав ШОС – то есть наши двухсторонние отношения дополнились, вслед за БРИКС, еще одним форматом. Несмотря на то, что Вашингтон продолжает активно обхаживать Дели, Нарендра Моди не собирается менять Россию на США. Да, количество военных контрактов Индии с США за последнее десятилетие выросло – но и российско-индийские военные связи не исчезают и становятся все более разнообразными (например, Индия купила С-400).
Путин ценит в Моди напор и намерение сделать Индию более влиятельной в мире державой – что полностью отвечает нашим интересам и представлениям о новом миропорядке.
Let’s block ads! (Why?)
